— Он случайно не того? — бармен красноречиво покрутил пальцем у виска, и вопросительно посмотрел на Снегиря, который в это время закончил шаманить над живчиком.

— У меня частенько возникают подобные мысли, — согласно кивнул головой Снегирь, и вылил остатки водки в стакан. — Твое здоровье. — Опрокинув в себя водки, он поморщился и облокотился на стойку, подперев голову руками. — Мы вот думали, что нам дальше делать. Может подскажешь чего? Жить-то как-то надо.

— В Улье? Разве ж это жизнь? — кваз поставил бокал под стойку.

— Да хоть такая, сдохнуть всегда успеем, — Снегирь, у которого с прошлого вечера во рту не было ни крошки заметно развезло. — Жрать охота. У тебя есть чего пожрать? Да ты не беспокойся, я заплачу, — и он протянул ладонь, на которой сиротливо лежали три спорана.

— За них могу еще и комнату на ночь выделить. Не Хилтон, сам понимаешь, но два дивана и сортир с ванной найдется.

— Круто, — Снегирь показал большой палец. — Слышь, Грубер, я только что о ночлеге договорился.

— Лучше бы ты о работе договорился, — Грубер повернулся к другу и присвистнул. — Ну ничего себе ты синяк, когда успел-то?

— Ешьте, а то вон, приятель не жрамши от ста граммов поплыл, — кваз швырнул перед бывшими рейдерами две глубокие тарелки с ароматно пахнущим гуляшом.

— О, да ты просто добрый фей, — хмыкнул Грубер, закрыл глаза и принюхался к содержимому тарелки. — Здорово, а нам не надо за стол переползти?

— Тут жрите, мне не жалко, — бармен пожал мощными плечами. — Все равно тут мало кто сидит, не слишком любят с квазом рядом находиться.

— Ну и придурки, все всегда знают, что самое козырное место за стойкой, — Грубер схватил ложку и принялся уплетать гуляш. Проглотив очередной кусок, он посмотрел на бармена. — Так что насчет работы? Может подскажешь чего?

— Да у меня можете пока остаться, — махнул рукой бармен.

— Кем? Официантками? — хмыкнул Грубер, в то время как Снегирь медленно ел, наслаждаясь каждой ложкой. — Боюсь мне передничек не слишком подойдет.

— Ну, если ты так думаешь, — кваз хохотнул и окинул Грубера придирчивым взглядом. — Хотя, знаешь ли, и на тебя кто-нибудь обязательно западет, в стаб разные извращенцы забредают, а тут ты такой симпатяга и в передничке.

— Тьфу на тебя, — Грубер скривился, отложил ложку, и похлопал себя по плоскому животу. — Класс. Я тут подумал, если всегда будешь так кормить, то я и в передничке побегаю, не переломлюсь, — теперь уже скривился кваз, отчего его изуродованное лицо приобрело зверское выражение. Грубер краем глаза увидел, как их немногочисленные соседи по стойке быстренько свинтили в зал, в поисках свободного столика. Но реакция бармена его позабавила, и он хохотнул. — А если серьезно, чем предлагаешь заняться?

— Я вижу, ты парень совсем безбашенный…

— В разумных пределах, — кивнул Грубер и не подтверждая и не отрицая его слов.

— А твой напарник наоборот очень аккуратный, педантичный и спокойный.

— Ну-у-у, это тоже весьма относительно.

— Мне нужны рейдеры, — кваз наклонился к Груберу и удовлетворенно отметил про себя, что парень от него не отшатнулся, как сделал бы на его месте любой другой, лишь слегка наклонил голову набок и смотрел с искренним любопытством. — Здесь недалеко кластер частенько перезагружается. Координаты и расписание перезагрузок у меня имеются. Плюс там все поделено для команд, сама понимаешь, — Грубер кивнул, ну а что здесь непонятного? — У меня забит магазинчик, адрес я позже дам. Мне бар надо содержать, спиртное, закуски, и все такое.

— А как мы будем бухло перетаскивать? Если вот этими вот ручками, — и Грубер продемонстрировал свое руки, повертев кисти в разные стороны для наглядности, — то ты успеешь разориться за то время, которое нам понадобится, чтобы донести питие для страждущих.

— Не мели чушь, у меня грузовичок имеется для такого дела и официальный пропуск на проезд по стабу.

— Ну вот это совсем другой разговор, — кивнул Грубер и изобразил заинтересованность. — Оплата?

— Жратва, бухло и еда. Все, что найдете помимо заказанного можете брать и толкать на сторону, мне без разницы, — махнул рукой кваз.

— А с чего такие выгодные условия почти новичкам? — Грубер подозрительно посмотрел на него, прикидывая, в чем подвох.

— Как тебе сказать, — он задумался, а затем заговорил, словно решился. — Я ведь дар Улья хотел подучить, когда жемчужину сожрал, — Грубер в ответ только наклонил голову, можно подумать жемчуг жрут, чтобы квазами становиться. — Последствия ты видишь. Вот только дар я все же получил, да еще и очень сильный, и очень для меня бесполезный, — кваз на мгновение задумался, а затем, тряхнув головой, продолжил. — Я эмпат, ясно? Очень сильный эмпат. И мне не очень комфортно в окружение людей, которые меня боятся, жалеют, а то и откровенно ненавидят. Ну а вы с другом словно блаженные. Вы ко мне действительно не как к клоуну из цирка уродов относитесь, а это многое для меня значит. Ну и новичкам положено помогать.

— Хм, про цирк уродов — это ты погорячился, — Грубер покосился в сторону компании, которая сидела недалеко от стойки и вела себя с каждой минутой все отвратительней: они явно нарывались, но пока посетители пытались их игнорировать. Однако парни не просто так выпивали, они явно пришли сюда подраться, возможно за чем-то еще, и старательно наезжали на каждого, кто имел неосторожность попасться им на глаза. С немногочисленными девчонками они вообще вели себя по-хамски: хватили за задницы, пытались усадить к себе на колени, и откровенно намекали на скорый перепих буквально на столе перед всем честным народом. Грубер, не отрывая от них взгляда продолжал говорить. — На Стиксе нет обычных людей, мы все в какой-то мере измененные, просто в одних это проявляется гораздо ярче, чем в зомбаках. Кто эти уроды? — наконец он повернулся к квазу и кивнул на распоясавшихся парней. Внезапно он почувствовал совершенно несвойственное ему чувство, он хотел любым способом погасить назревающий конфликт, и, что для него было самым загадочным, сделать это путем применения насилия. И если Грубера просто распирало от желания кому-нибудь набить морду, то Снегирь от какого-то полстакана водки практически уже растекся по стойке. Мысль о том, что что-то здесь не так, пронеслась в голове Грубера ураганом и быстро вымелась под напором желания почесать кулаки и теперь ему нужен был только более-менее весомый повод, чтобы вмешаться.

— Команда Онегина, — кваз поморщился. — Счас я их турну, достали уже сил моих нет.

— Тебя звать-то как, шеф? — Грубер неторопливо поднялся и прогнулся в спине, разминая затекшие мышцы.

— Михалыч, кличут.

— Оригинально и свежо, так, а вот это уже совсем непорядок, — он повернулся к столу, за которым главный в развеселой компании вовсю лапал вырывающуюся девчонку. При этом Грубера поразило то, что никто не приходил к ней на помощь, все только отводили глаза. — Может в этом стабе так принято, но вот мне обидно становится. Как так, я такой высокий и красивый, а все внимание какой-то пигалице перепадает. Онегин, значит, ну-ну.

И он неторопливо приблизился к развеселой компании. В этот момент как по заказу замолчала музыка и люди, только что кричавшие, чтобы быть услышанными в какофонии звуков замолчали. В этой секундной тишине отчетливо прозвучала издевательская песенка, которую напевал Грубер, когда шел рядом со столом развеселой компании:

— Евгений был бабник и нравов нестрогих,

Точил свои ногти о женские ноги.

Ел суши, сашими, пил ром и «Будвайзер»

И мог на латыни сказать: «Дас ист шайзе!»*

— Слышь ты, шутник, это ты на кого сейчас намекаешь? — главный столкнул с колен девушку, и она с ловкостью кошки постаралась отползти от стола как можно дальше. Ползла она в направление стойки, и наткнулась спиной на ноги повернувшегося и смотрящего с задумчивым любопытством Снегиря. Тот покосился на нее, увидел лишь стриженный затылок, вздохнул, подхватил за локти и поднял. Девушка вздрогнула, но поднять себя позволила. Бросив взгляд на парня, который наблюдал на происходящим и совершенно не смотрел на нее, она покосилась на хозяина бара, который уже хотел было выйти в зал, чтобы разобраться, но передумал, и остался стоять за стойкой, скрестив руки на груди, и смотрящий, как новичок будет выкручиваться.